Сценарии Чарли Кауфмана – это отдельный мир, который лишь частично напоминает мир реальный. Кауфман умело обманывает зрителя.
Настолько, что тяжело понять, где начинается Кауфман и кончается реальный мир, а где – наоборот. Переплетения похожи на скандинавский узел. Линии реальности и выдумки граничат друг с другом, следуя по заранее заданному тематическому пути. Цель этих переплетений одна – раскрыть идею, которой безукоризненно поддался автор.
- Страна: США
- Год выхода: 2008
- Жанр: драма, сюрреализм
- Рейтинг на «Кинопоиске»: 7.0
- Режиссер: Чарли Кауфман
- Кто снимается: Филип Сеймур Хоффман, Кэтрин Кинер, Мишель Уильямс
В жизни выдающегося режиссера Кейдена Котара наступает черная полоса. Невзирая на получение почетного гранта гениев, он чувствует себя несчастным и одиноким. Долгое время театральный постановщик переживает творческий кризис. При этом его любимая жена Адель отправилась в Берлин навстречу успешной карьере и забрала дочь. Это послужило причиной психологического расстройства и проблем со здоровьем режиссера. Но в круговороте жизненных невзгод Котар находит способ обрести душевное исцеление. Он решает заняться реалистичной постановкой грандиозной пьесы, основанной на его жизни. Режиссер стремится воплотить в реальность драматическую историю и постараться дожить до премьеры постановки.
Зачастую идеи Кауфмана приурочены людям и их эмоциям. Любовь в «Вечное сияние чистого разума», понятие самоидентичности и ощущение того, что ты есть личность, в «Аномализе». «Нью-Йорк, Нью-Йорк» говорит о чувстве времени. О том, как жизнь идет и мы может двигаться или не двигаться вместе с ней. Её ход это не остановит, никак не навредит той извечной реке времени, которая несётся мимо нас. Если вдаваться в полемику, то можно вспомнить Общую Теорию Относительности и то, как легко играться со временем, обладая скоростями, которые человеку не доступны. Это возвышенные идеи на грани фантастики. Идеи, с которыми Кауфман управляться не привык: он в своих сюжетах более приземлён. Но и в них есть пространство для выдумки.
Каждый день мы умираем
В принципе весь мир Кауфмана – это наслаивание реального на нереальное. Фантасмагория происходящего настолько ненавязчива, что ты принимаешь её на веру. Хотя на самом деле она – это нечто иррациональное, невозможное. Такой подход формирует особый тон картины, которая больше напоминает театральную постановку. Говорящие фамилии и декорации, которые сообщают о том, какую боль держит внутри себя герой, каков он по характеру. Это немного аляповато, но сложно в это не поверить. Как художественное полотно, написанное в жанре фэнтези, но в стилистике гиперреализма.
Филип Сеймур Хоффман признавался, что никогда не чувствовал такого опустошения, как после завершения съёмок “Нью-Йорк, Нью-Йорк”. Хоффман даже задумывался о том, что закончить актёрскую карьеру.
Фильм “Нью-Йорк, Нью-Йорк” попал в нашу подборку “Взрыв мозга: 3 фильма, где реальность переплетается с фантазией“
В английском языке название фильма начинается со слова «синекдоха». В фильме это подчёркивается многоуровневостью города Нью-Йорк.
Синекдоха – литературный приём, замена слова, обозначающего целое, на слово, обозначающее часть. Или наоборот.
Пример: “Вся Москва горит” – имеется в виду освещение на улицах столицы.
Эту многоуровневость ради своей пьесы формирует Кейдэн (Филип Сеймур Хоффман). Он пытается загнать время своей жизни в воронку, в петлю, из которой оно никуда не исчезнет. Это главный его страх – бег времени, бег его жизни, с которым он ничего не может сделать. Он делает множество ручейков, идущих от одной огромной реки, и пытается уследить за всеми, во всех он пытается погрузить смысл. А смысл всё равно утекает – ведь даже когда вместо реки ты получаешь крохотный ручеёк, вода в нём все равно не стоит на месте.
Каждый день мы умираем
Зацикливание на себе – не есть показатель эгоизма. Особенно в этом фильме. Здесь это попытка переосмыслить жизнь любого человека, который задаётся вопросом «а что есть я и моё существование?». Кажется, Кауфман взял на себя титаническую задачу. Справился он с ней корректно? Сложно сказать. Скорее нет, чем да. «Нью-Йорк, Нью-Йорк» долго разгоняется, погружаясь в исследование быта Кейдэна и тех, кто его окружает. А потом, сохраняя ту же скорость, пытается показать два мира: реальный для героев, но карикатурный для зрителя, и нереальный – постановку. Всё это перемешивается, совмещается, и вот линиИ скандинавского узелка сходится в клубке несообразности для зрителя.
Если в этом и есть задумка автора, если этот клубок требуется размотать зрителю, дабы выудить из него оригинальную мысль, то гениальность фильма “Нью-Йорк, Нью-Йорк” где-то на уровне творений Тарковского или, извините за меметичность, Кодзимы. Без шуток.
Каждый день мы умираем
Фильм очень многослойный. Он наполнен звуками и отзвуками смыслов и вопросов, которые погружают в экзистенциальный кризис пуще произведений Кафки. Этот фильм настолько приземлён и близок к реальности, что разобраться, где в нём метафора, а где нет – очень тяжело. Этим он и привлекает.
Но есть среди аллюзий и неоднозначностей одна бесспорная правда: фильм прямым языком постулирует идею однозначности смерти. Просит не забывать о той реке, в которой человек может лишь дрейфовать, словно брошенный всеми каяк. Однако рано или поздно и он прибьётся к берегу. Этот момент лента тоже не обходит стороной. Она не смакует его, как и всё прочее. Она демонстрирует его и идёт дальше. Заносит ещё один виток в общее скопление витков. А мы уже должны размотать и увидеть призыв: «не забывай жить, следя за тем, как ты умираешь. Не упусти своей берег».
Мы все несемся в сторону смерти. И хотя мы пока что живы, каждый из нас знает, что умрет, и каждый из нас втайне верит, что не умрет.
Кэйден Котар, персонаж Филипа Сеймура Хоффмана
Потому рецензию-размышление хочется закончить фразой, к которой «Нью-Йорк, Нью-Йорк» сводит многообразие жизненных путей и мыслей:
КАЖДЫЙ ДЕНЬ МЫ ЖИВЁМ
Загрузка ...
